Круговорот влияния в социуме: как много и мало от нас зависит

В начале века спросил известного политика, что такое независимость, на что получил лаконичный ответ: «Это когда от тебя и меня ничего не зависит». Седой дипломат верил в формулировку и наслаждался её афористичностью. Прошли годы, но меня до сих пор коробит, когда кто-то заявляет о непричастности.

Мы все влияем на окружение, даже своим бездействием, до тех пор, пока не понимаем, как мало от нас зависит. Вера в слепой фатум чревата потерей контроля над внутренним миром – не зря псы медиастраха прогибают горизонт восприятия под нестареющую вертикаль власти.

Удивительно, как тараторенный бред оседает на дно наших душ, и стойких провидцев мы пишем в безумия списки. На всех влияет среда, но есть же кристальные люди, что видят обман, подтасовку, обвес и обсчёт – именно их позитивный настрой активизирует противодействие негодяев и запускает сирены пустобрёхов.

Отдельной строкой воздадим стремленью казаться хорошим работником: поддаёмся на уговоры спасти компанию, вытащить проект, подменить разгильдяя. Манипуляция жалостью, изматывание хитростью, предъявление вызова – дешёвые офисные уловки слабовольных руководителей и бесхребетных HR-ов.

Они хихикают наедине, заперев двери после душещипательных бесед, вытирая со щёк крокодильи слёзы, чтобы вернуть постное лицо, перед прокачкой очередного простака. Морковкой служит ожиданье скорой похвалы, батогом – огорчённая мина просителя, дорóгой – путь к навязанной цели.

Под жёстким нажимом бизнеса предаём свои ценности, воруем время у близких, простодушно уверены, что родные стерпят и простят, но, оказавшись в больнице от переусердства, ожидаем визита не минутных коллег и случайного шефа, а обделённых вниманием домочадцев, которые также искусны в давлении.

Лучший афродизиак – волнующие ароматы кухни, мама достоверно это знает. С тарелкой супа, чашкой плова, подносом пышных пирогов впитываем житейскую мудрость: людьми легче управлять, если утешить и понять, сильнейшее влияние оказывают уязвимости и слабости, а смена курса – воздействие ракурса.

Отец учит, что ковка близких чревата недолговечными подковами счастья и чем сильнее попытки влияний, тем легковеснее люди. Дед проворчит: мельче яма, больше поломанных ног. Бабуля, оторвавшись от ТВ, пространно обронúт: безграничные возможности ограниченных личностей очерчивают круг влиятельный лиц.

Серые кардиналы управляют блёклыми королями – вспоминайте пословицу перед наездом на супруга, ведь бытовые намёки не бывают изящными, а при игре слов побеждает молчащий. Умейте говорить так, чтобы родной человек радостно шёл туда, куда вам нужно, и делал то, что требуется.

Когда дети огорчают до боли и крика, не обязательно показывать над ними власть, все и так понимают, что она у вас есть. Избыток полезного губителен, вредное в малых дозах благодатно. Воздействуя, оставляйте свободу выбора, но не идите на поводу, чтобы не оказаться на поводке.

Жутко, когда жезл всевластия захватывают обиженные друзья – умеют метко жалить и больно кусать. Акула покажется нежной, крокодил – ласковым, гиена – обходительной. Всегда ли преданные действуют во благо? Убаюканные заботливым рокотом, рискуем пропустить главную остановку жизни, действуя «за компанию».

Шапочные знакомые всевластвуют над колеблющимися и трепещущими под безразличный припев «а что подумают иные». Оставаясь свободными, люди, которым мы безразличны, обрекают нас на домашний арест пагубных сомнений, беспардонно подчинив себе слабость зеркальной отражённости.

Вездесущие соседи доводят до белого каления беспардонными шумами, язвительными запахами, грубыми вторжениями. Возводят заборы, рушат стены, крушáт уют семейных вечеров. Начав злиться, теряем адекватность, реагируем чрезмерно, допускаем порабощение, впускаем лишних в ближний круг.

Телеперсонажи вносят досужую лепту в ворох сомнительных комплексов обывателя, вызывая листопады фиговых листьев с обнажаемых социальных язв. И вот мы цитируем липкие истины, спорные доводы, странные аргументы, вступая в невыгодные союзы с брендами, бирками, лейблами

Страшась изоляции, мы счастливы объединяться по поводу и как-нибудь, чтоб при оказии знакомством легко смогли бы козырнуть. Кунсткамеры полны курьёзным прошлым, но смотрим в будущее так, как будто ничему не научился, раздавленный бездушием простак.

Клокочет злоба, доброта не вдохновляет, волнуемся без дела на пятак, но есть же люди, что на нас влияют, владеючи ключами на чердак. Где пыльными завалами покрыты ум, совесть и восторженная честь, так почему мы легковесно позволяем лезть в голову прохожим – их не счесть.

Стараемся хорошими казаться, со скрипом дожимая тормоза, глаза подводим тушью лести, влезая неуютно в образá. Чужие жизни проживаем без стесненья, повесив сбрую скромно в уголок, свободою не мысля и мгновенья, из жизни не хотим мы извлекать урок.

Дальтоники совсем не видят цвета, но их я с лёгкостью готов понять: они стараются, надеются и верят: вселенная умеет красками играть. Живущих рядом тоже понимаю, и мне не нужно снова объяснять… лишь одного я искренне желаю – добром влияйте, чтобы мир менять.