Манипулируют поддающимися

Удобно, когда есть рулевой, знающий куда плыть, чего добиваться, и где таится враг. Можно встать колонной и шагать. Бездумно, уверенно, весело, в такт. Встречные непременно ошибаются и заученными доводами ставятся в строй или посылаются в сад.

Просто и легко: мы и остальные. Наши – лучшие, прочие – отступники: предстоит спасать. Там свои вожак, идеалы, ценности. Не совпадающие – значит вредные! Доводы не слышим, зёрна не ищем, ибо некогда – товарищей наставлять надобно.

Кто помнит истоки? Кому дали слово? Во что яро верим? Куда так спешим? Вокруг злые взгляды: «А ты не лазутчик? Быть может, заслали? Зачем тут пылишь?» Нет-нет, не волнуйтесь родные собратья! Я свой, вечно с вами – задумался чуть! Смотрите, одетый в такие же платья, и мчусь левым галсом, меня не свернуть.

Вот это не надо, займи своё место, смыкаем ряды и быстрее бежим. Ну, надо ж такое? Мозги вдруг включились, я вызвал тревогу, но, вроде, прощён! Откуда сомненья проникли в душу, всё вроде прекрасно, и я на коне? Усердней стараться теперь точно буду, чтоб рядом идущие, верили мне!

Дольше шагаем – уверенность шире, сомнений меньше, ярость праведней. Курс отличный, темп прекрасный, герои принимают бой! Передние мнутся, задние рвутся, волнение в стане, но вывешен стяг. Лидер блещет, патриотизм хлещет, гнев бурлит, котелок кипит. 

Сразиться не желаете? Ну, сразу видно трусы? И спорить не хотите? Ну, точно слизняки! Припёрлись мы намеренно, задуматься заставить: нет силы больше слушать головные сквозняки! Идеи ваши – ложные, как болезни кожные, принимайте стрептоцид иль устроим геноцид.

Что такая за напасть, топнуть что ли и пропасть? Вроде вместе мирно жили, но пошла борьба за власть. Откололась часть народа и давай на правду класть. Сделать бы прививки чести и отправить в медсанчасть.

Толпа – глупа, людей – разбудим, и заблужденье не осудим. Только кто ошибается? Увлечённые или безразличные? Непричастные – милая крайность: не станут под знамёна и большая битва идёт за них. Мегаманипуляция – выводить массы на скамейки запасных.

Чтоб не возвращались на поле, плевались воспоминаниями и клеймили игру. Такие становятся «просветлёнными», «разумными», «центристами». При их попустительстве переписывается история, кроятся карты, исчезают языки.

К чему глобальность? Спустимся на землю! Вы ведь уверены, что масло марки Х, лучше маргарина бренда Y? И причины назовёте. А теперь задумайтесь об источнике знаний. Бинго! Подчеркнули из рекламы, оплаченной X.

Завтра, именно вам, предложат рекламировать хилый стиральный порошок за приличный куш. Откажетесь? Но почему-то верите, что звезды мировой величины пьют посредственный кофе, водят тиражные автомобили, красят волосы откровенной бурдой.

Фотошоп чудит не только с вашими пляжными фото, и если заметили морщины модели, значит, их оставили намеренно. Не потому, что возраст не щадит, а чтобы верили в доступность. Не нужны ваши голоса и деньги, важно чтобы вы молчали.

Купюры штампуют без ведома, курс устанавливают также, но у обменника надеетесь обыграть. Откуда предвкушение скачка? Почему конвертация охватила город? Сами додумались или нагнетают? А как новости доходят до тех, кто презирает зомбоящик?

Заражение – турбоманипуляция. Обитатели информационных прудов страшатся проморгать, упустить, проворонить. Сползший берег мнится тектоническим сдвигом, дорожание капусты – предвестником мирового голода, чёрная пятница – заслуженным праздником кошелька.

Верим, что в конце месяца, квартала и года, делая план, нам идут на уступки. Мировые бренды. Планирующие на годы. Разбрасывающие безысходностью скидки, акции, купоны. Потому, что «у них плохо». А мы, поэтому важны.

Малыш, разбив вазу, твердит: «Это не я». Вы не ребёнок, но иной сосуд. Наполняемый волей. Чужой. Не ждущий толчка, ведущего к паденью. Надеясь, что «решите» где стоять и что вмещать. Но кто смахивает пыль, меняет букеты и может слегка повернуть?