За что футурология не любит аналогии

Время чтения: 6 мин 40 сек.

Не замечаем «очевидного», смотрим свысока назад, тешимся примитивностью сюжета, высокомерно указывая младшим нереальность описанного. Не способны объяснить, почему пили воду из колодца, закупая ящики минеральной в супермаркете, и отчего предпочитаем пластырь вольнорастущему подорожнику.

Серебряное блюдечко и наливное яблочко век назад спрогнозировали цвет корпуса и логотип известной «фруктовой» компании. Золотая рыбка – несомненный прототип консьерж-сервиса, клубок ниток – GPS навигатор, печка на которой колесил Емеля – персональный автомобиль с длинной выхлопной трубой.

На вопросе: «Какой хлеб преломил Добрыня с друзьями?» подвисаем – давно столовыми ножами пользуемся. Не понимаем, что мёртвая и живая вода – она же горячая и холодная – текут из произвольного крана. Силу свиста соловья-разбойника показываем на примере сигнализаций транспортных средств.

Гусли-самогуды – прадедушка диджейского пульта, летающий ковёр – предок самолёта, сапоги-скороходы похожи на кроссовки. Молодильные плоды – пилюли да таблетки, конёк-горбунок – мотоцикл, купание в живой воде – СПА-процедуры. Колобок – фаст-фуд, петушок золотой гребешок – будильник, джин – кредитка.

Прокат велосипедов и счётчики электричества красочно описал Николай Носов в произведении «Незнайка на Луне». Там же дана характеристика, описаны действия полиции и роль олигархов: «… грабят, прикрываясь законами, которые сами придумывают… в их руках всё… не суждено, видимо, нам избавиться от нищеты».

Горшок – автономная мультиварка, молочная река – кисельные берега – йогурт с наполнителем, скатерть-самобранка – доставка еды. Перо Жар-птицы – лампа накаливания, полынь – виагра, игла со смертью Кащея в яйце – флешка с компроматом в депозитной ячейке. Шапка-невидимка – пропуск, удостоверение или маска.

Вроде простые материи, а задумаешься – цепенеешь от страха. Словно отцы и деды наперёд судьбу ведали. Так и наши мемуары будут потешать несмышлёнышей под менторский тон засыпающих взрослых. Красавицы нынче всё больше силиконовые, а метросексуалы без устали тешатся фильтрами да видеообъективами.

Волос бороды Хоттабыча – визитка силовика, огниво – мобильный телефон, пёрышко – тест на беременность. Ступа Бабы-яги – одноместный вертолёт, заградительный гребешок – шлагбаум, меч-саморуб – бензопила. Волшебная дудочка – микрофон, булавка – шприц анестетика, самобьющая дубинка – взбесившаяся охрана.

Техногенность силится, энтропия растёт, диковинки становятся постылы. Восхищаемся тридесятыми царствами с пятизвёздочными отелями по системе «всё включено». Дворцами и пирами происходящее называть язык не поворачивается: уверены, что заплатили, но быть может променяли душу на пятак?

Три поросёнка – бизнесмены, волк – рейдер или судебные приставы. Брюхо кашалота – капсульный отель, говорящая щука – акула из ИКЕА, мудрые волхвы – меркантильный старик Гугл. Василиса обернулась Копперфилдом, Кот Баюн стал хозяином Чукотки, Дуремар с пиявками – главным санитарным врачом.



Вдаль народ не смотрит, вперёд никто не глядит. Надеемся, что добрый Маск заберёт желающих на Марс, поэтому мусор бросаем мимо урн. Мем незаметно сменил анекдот, жёсткую пропаганду переключили на стёб, покупка джинсов зимой на рыночной картонке превратилась в ритуал тёплой виртуальной примерочной.

Глашатаи обернулись push-сообщениями, заморские яства доступны в забегаловках, грядущее сверяем с Вангой Нострадамовной… Пора пресечь благостность, отрезветь, оглядеться: нет смысла колонизировать небесные тела – окупаемость недостижима. Умирать предстоит на постылом голубом шарике.

Отравленном пластиком, оплёванным жевательной резинкой, заваленным стёртыми шинами. Животные вымрут, леса вырубим, рыб съедим. Дороги зарастут, ведь пересядем поголовно на дроны. Кучера выведутся, садовники сгинут, ремесленники пропадут – роботизация шествует, будь она неладна.

Рак одолеем вирусом, Альцгеймера победим Паркинсоном, голодные, как завещал Альф, съедят бездомных. Корректирование генома возродит евгенику, священные войны продолжат гонку вооружений, фермерских кур отпустят на бестравные луга. Китам построят прозрачные туннели, чтоб не мешали автономным судам.

Нефть закончится, вода испачкается, воздух исчерпается. Запрёмся в герметичных отсеках человейников, куда по трубам пустят полезные вещества. Неугоден человек – устраивается засор и бедный гибнет словно забытая черепашка в банке. Даже криптовалюты приближают кризис материальности.

Чтобы обокрасть семью больше не нужно ломиться в дом – достаточно оклеветать, наговорить, ярлык навесить. Политически неугодные подвергнутся скрытым формам отторжения – стоит стереть метку виртуальной реальности, чтобы в стрекозоглазых очках мы стали прозрачно-невидимы глазам.

Даже персональное умное зеркало не покажет изображение изгоя – так миф о вампирах наконец-то материализуется. Расслоение усилится, состоятельные смогут покупать натуральное за галактические фантики, остальным счета будут приходить по факсу, а продукты исключительно выдаваться с телевизора.

Полярные льды растают, Мальдивы затопит, Бали загадим, гиперлупами изгоним дождевых червей. Птицы разжиреют, разучившись летать, пчёл и так осталось немного. Малые и большие роботы заменят папу, маму, естественный отбор. Эволюция даст фору искусственному интеллекту, которому сойдём за домашний скот.

Появится налог на налог, привыкнем отстаивать в суде право жить, рецидивистов стерилизуют, как котов. Прекрасное далёко станет безумно жестоко, потому что не уважаем себя, других и природу. Так за чем прогрессу заботиться о заблудших овцах, что променяли тягу приключений на рядовую телефонную змейку.

Великий часовщик грустно осмотрит очередной проект «Вселенная-25» и даст команду зачистить бак. Крысы попробуют цитировать «великих», чем снова рассмешат богов. Мы очередные динозавры, решившие, что вымирание – случайность, а не закономерный путь материи за горизонт событий. Сингулярность она такова.

Олег Брагинский,
Основатель «Школы траблшутеров»

---

Читайте также:
В век безумных скоростей важен интернет-вещей
Организационный дизайн выдаёт немало тайн
Без идеологии гибнут технологии

---