Кризис-менеджер поможет со сложностями, но повседневную жизнь меняйте сами

Не хочется верить в мятый бампер, вероятное опоздание и собственную глупость. Но это случилось, произошло и уже непоправимо. Можно клясть судьбу, тупость других или оформлять европротокол, планируя спасительные перестроения.

В осевшей пыли сбитых надежд начинается листание телефонной книги под яростный рык: «Кто поможет? Придёт и спасёт? Подсобит и вытянет?» Мелькающие контакты хороши для праздников, застолий, вечеринок, но среди них точно нет волшебников.

«Приехали!», – накрывает контузия неотвратимости. Кредиты, несмонтированное оборудование, товары в пути, незавершенный переезд. Колокольный перезвон мыслей разносит голову на куски. «Если б угадал, предусмотрел, послушал тёщу», – скулит задний ум.

«Знал бы прикуп – жил бы в Сочи», – вспоминается шулерская присказка. Сознание трезвеет реальностью, вспоминаются все «крутые», встреченные на жизненных перекрёстках. Щепетильность уходит в тень, является твёрдая уверенность: «Нужен кризис-менеджер!»

В мыслях легчает, осталось найти кудесника, и к вечеру пару телефонов греют душу. Светает долго, роятся мысли, репетируется невозмутимость. Набор, гудок, ответ. «Доброе утро, я от Степаныча!», – но голос дрожит, хочется плакать, вырвавшаяся сбивчивость портит впечатление.

Выслушали, полегчало, ждём совета, слышим сумму. Словно обухом по голове – мы наизнанку, а тут такой ценник. Хочется швырнуть трубку с истошным: «Вкрай оборзели!», мямлим что «денег нет, вытащите – заплачу с премией». Морозит размеренный аргумент: «Когда заканчиваются финансы, кризис только начинается».

Разговор завершается скомканно: «Вурдалак – кому война, а ему мать родная», – сокрушается обездоленный, садится в «крузак», руля «бухать» в лучший городской ресторан. По привычке. Водка смягчает «раздрай», на лист салфетки ложатся неровные цифры: «$Х в Швейцарии, $Y вывел в Штаты, $Z закопаны в огороде».

«Хорошая мысля, приходит опосля», – вспоминает горемыка: «мне же вся округа должна». Выхватывается телефон и стартует ковбойская серия звонков «от бедра». Скрипт немудрён: «Привет, Михалыч! Не виделись лет сто, должок за тобой! Вернуть не желаешь?» Через 10 секунд звучит предсказуемое: «Да пошёл ты!»

Теперь ясно, кто кому, какой друг. Бессонная ночь, взвешенное решение, раздражённое согласие: «Делайте, что посчитаете нужным». Через пару часов кризис-менеджер нюхает воздух проблем, бесцеремонно выметая мусор из-под ковра.

Не вынося надругательств, собственник смиренно покидает поле боя. Наутро десятки пропущенных звонков, сотни призывных смс «на помощь». Коллектив сплотился как никогда, встал грудью на защиту руин, клеймя пришлого умника. Горе-бизнесмен, оказываясь между молотом и наковальней, выбирает «своих».

Разыгрывает роль провинциального «Бэтмена» – защищает, оберегает, отстаивает. Представляет кудесника неспециалистом, вероломно воспользовавшегося открытой дверью в «курятник». Пылают локальные пожары, вспыхивают корпоративные конфликты, обостряется ситуационная конкуренция.

Сливается пена балласта – слабые специалисты, проекты, продукты и направления отправляются на свалку. Способные ротируются, подразделения мобилизуются, люди объединяются. Брызжет творческий потенциал, струится свежая мысль, зарождаются новые противоречия.

Ландшафт дымится, плащи в грязи, кровь уволенных ещё не запеклась. Жирные похудели, тощие ушли с арены, кризис отступил, напуганный неадекватностью. На работу мчатся как на праздник, радуясь, что не сократили и не у вас долги, а у кредиторов неприятности.

Генри Киссинджера как-то спросили: «Какова вероятность экономических сложностей в ближайшее время?», великий политик был краток: «На следующей неделе кризиса быть не может – календарь встреч уже целиком заполнен».

Глубокие мысли приходят, когда оказываешься на мели, интеллектуалы не разрешают кризисов, они их создают, если мышеловка захлопнулась, хотя бы доешьте сыр, а неудача – прекрасная возможность начать заново.