Миллионеры в СССР: как зарабатывали первые воротилы советского fashion бизнеса

На фото: кадр из кинофильма «Золотой телёнок», «Мосфильм», 1968 год.
В СССР, стране, где не было и не могло быть крупного частного капитала, наличие миллионов в кубышках было серьезным преступлением, и советское государство расправлялось с такими предприимчивыми людьми очень жестко. Справедливости ради стоит отметить, что большинство из них наживало миллионные капиталы нечестным путем, хотя многие из советских миллионеров были людьми талантливыми. И в других условиях вполне могли бы возглавить рейтинги олигархов.

Они анализировали рынок, находили ниши наиболее дефицитных товаров (благо, таковых было много) и предлагали потребителям свою продукцию, рискуя и нажитыми деньгами и даже жизнью. Ведь их бизнес воспринимался исключительно как «хищения в особо крупных размерах», и статья за «предприимчивость» была расстрельная. 

Конечно, были среди советских миллионеров и откровенные жулики. Так, например, прототипом Александра Ивановича Корейко из «Золотого телёнка» Ильфа и Петрова был Константин Михайлович Коровко, один из крупнейших подпольных миллионеров Российской империи. Производством товаров народного потребления он не занимался, размах был шире. Коровко любил создавать разнообразные «общества», под которые благополучно получал кредиты и деньги акционеров. Отлично чувствуя психологию людей, желающих заработать миллионы из ничего (проценты), он воздействовал на них стандартно. У обществ всегда были штаб-квартиры в престижных районах, где сознание посетителей поражала роскошная мебель, люстры и прочие аксессуары богатства. 

Доступный размер вкладов, высокие проценты, громкие знакомства и вуаля, – деньги текли рекой. Одно общество прекращало работу, тут же в другой части необъятной страны возникало другое по тому же сценарию.

И все же вернемся к советским миллионерам, которые нажили свое богатство не только жульничеством. Основным способом заработка было производство и продажа товаров народного потребления, в основном – одежды.

 

Исаак Зингер и Зигфрид Газенфранц

В начале 50-х годов Советский Союз переживал период активного послевоенного восстановления. Развитие сегмента легкой промышленности не было в числе приоритетов. Одежды и обуви не хватало, при этом население хотело одеваться красиво и модно. На удовлетворении этого спроса и построили свой бизнес партнеры.

Они работали в г.Фрунзе – столице советской Киргизии. На собственные средства предприниматели выкупали старое швейное оборудование, создавали цеха в стенах заброшенных военных амбаров, нанимали рабочих из местной еврейской общины и производили одежду, ориентируясь на фасоны из модных заграничных журналов. Их продукция разлеталась как горячие пирожки, а деньги текли в карманы Зингера и Газенфранца рекой. Годовой доход каждого был приблизительно 400 тысяч рублей (автомобиль стоил в те годы 5000 рублей). 

Миллионеры не хотели сидеть в «финансовом пополье» как упомянутый Корейко, и почти сразу начали активно тратить нажитое, покупая дома, автомобили и прочие предметы роскоши. В сущности, ОБХСС и делать ничего не пришлось, настолько очевидным было богатство компаньонов, которым вменялось хищение социалистической собственности в особо крупных размерах. Затем статья была заменена на присвоение государственной собственности и ее эксплуатацию.
 
В ходе следствия олигархи повторяли, что ни одного рубля у государства они не похитили. Напротив, на свои деньги создали производство и из своего же кармана платили рабочим зарплату. Однако органы не восприняли доводы бизнесменов. Исаак Зингер, Зигфрид Газенфранц и 21 рабочий предприятия были расстреляны. 


На фото – фабрика Зингера. 

Борис Ройфман

Еще один советский миллионер, который начинал свою деятельность как вполне законопослушный советский гражданин. Борис Ройфман – герой войны, орденоносец, в начале 60-х годов работал на трикотажном производстве старшим технологом и пользовался уважением коллектива. 

Для понимания контекста, стоит сказать, что в СССР уже обратили внимание на необходимость развития легкой промышленности, активно начало звучать слово «мода», на Кузнецком мосту работает Общесоюзный дом моделей одежды, и даже прошел показ нарядов от Кристиана Диора в 1959 году.  Советская легкая промышленность не справлялась с удовлетворением спроса на красивую одежду, и тогда Хрущев выпускает указ, в соответствии с которым к производству одежды можно привлекать пациентов психоневрологических учреждений в рамках трудотерапии.

«Можно» то есть «нужно», только врачи к производству не имеют отношения, и как запускать такие цеха, понятия не имели. А Борис Ройфман имел, и первый цех образовал на базе общества глухих в Калинине (Твери). Люди были довольны, так как с нарушением слуха им было сложно устроиться на работу, а Ройфман им хорошо регулярно платил.

Когда производство в Калинине принесло Ройфману первый солидный капитал, он заплатил взятку в 2000 рублей за то, чтобы выбраться в Москву и занять место директора заведующего психоневрологического диспансера. Здесь он оперативно открыл цеха, где под видом трудотерапии отшивались модные трикотажные изделия. Душевнобольные люди трудились в несколько смен при слабом освещении. Кто-то из сотрудников даже обращался в правоохранительные органы, но к словам «психов» никто прислушаться не пожелал.


На фото: фабрика Ройфмана и Шакермана

Работали десятки предприятий по всей стране, это была настоящая сеть, но основной объем изделий производился в диспансере Краснопресненского райздравотдела. Директором производства был Шай Шакерман, который до этого служил милицейским осведомителем и имел широкие связи в органах. Однако знакомства не спасли партнеров от возмездия. 

В начале 1962 года в органы поступил донос: «Проверьте. Живет не по средствам», к которому была приложена карта с подробным планом тайников в квартире Ройфмана. Дело было быстрым. Максимальные сроки получили главврач, бухгалтер и кладовщик. Бориса Ройфмана и Шая Шакермана расстреляли. Борис Ройфман сражался за жизнь, назвав имена компаньонов и подельников. Всего по делу проходило более 25 человек, среди которых были сотрудники органов Внутренних дел и Госплана. Но сотрудничество со следствием ему не помогло, слишком громкое было это «трикотажное дело».

---

Читайте также:  Рулоны на верёвке: как туалетная бумага пришла в СССР

---

Ян Рокотов

Еще один советский миллионер в нашем обзоре сделал миллионы уже не на производстве одежды, а на успешной ее перепродаже. Можно сказать, что Ян Рокотов был первым в СССР дистрибьютором, – главарем московских фарцовщиков и валютчиков. Расцвет его деятельности пришелся на 50-60 годы прошлого века.

Рокотов произошел из хорошей еврейской семьи, и первой фамилией мальчика была Орликов. Но мать рано умерла, и Яна взяла на воспитание тетя. Позднее ее муж усыновил мальчика, сменив и фамилию на Рокотова. 

Ян Рокотов пришел в «Большую фарцу» через … искусство. Еще будучи подростком, он увлекся фотографированием, и покупать качественную фотобумагу и реактивы приходилось на черном рынке. Сперва Ян был регулярным покупателем, а потом, отлично разбираясь в фото-расходниках, стал и продавцом, то есть спекулянтом. Дело пошло, и в 19 лет к студенту юридического факультета первый раз пришли с обыском. По приговору Рокотов попал в лагерь, и даже здесь сумел организовать тюремную торговую сеть, и в целом был на хорошем счету. Его сокамерники отмечали хороший характер Яна, и его «детское невинное личико».

В 1954 году Рокотов вернулся из заключения и не просто не захотел жить честным трудом, – опыт, полученный в организации тюремной розницы, общение с криминальными авторитетами дали ему пищу для размышлений и подвигли на развитие бизнеса. В краткое время Ян Рокотов стал настоящим Королём московских фарцовщиков и торговцев валютой.


 
Со шмотками было просто, – у иностранцев скупалось практически все, что возможно, и через продавцов реализовывалось на барахолках, в спец квартирах или даже в гримерках знаменитых актеров и актрис. 

С валютой было сложнее, – Рокотов создал развитую сеть по ее перепродаже. Низшее звено «бегунки» или «рысаки», которые постоянно, в любую погоду дежурили на улице Горького. Они предлагали иностранцам продать марки, фунты или доллары.

Добычу они передавали «шефам», которые продавали валюту «купцам». Купцы уже выходили к зажиточным советским гражданам, покупавшим валюту, золото, бриллианты. Сеть Рокотова активно вербовала в свои ряды иностранных студентов, – владеющим языками молодым людям было проще вступать в контакт с иностранцами. У созданной структуры была строгая иерархия, на каждой ступени которой вовлеченные «сотрудники» неплохо зарабатывали. 

Рокотов вел роскошную жизнь, – обедал и ужинал в «Арагви», ездил всюду на такси, имел в любовницах самых красивых манекенщиц столицы. При этом он очень скромно одевался и по-прежнему жил в старой коммуналке со своей уже достаточно пожилой тетей. 

Как завсегдатай ресторанов и в принципе яркая личность, Рокотов по кличке «Косой» давно был на примете у органов. Его задержали в зоне камер хранения Ярославского вокзала в момент получения чемодана, до отказа набитого валютой и драгоценностями. После обысков у Рокотова изъяли 344 тысячи рублей, однако оборот созданной им валютной мафии оценивался, как минимум, в 20 миллионов рублей.

Суд опять был быстрым, и приговор относительно мягким, –  Рокотову дали 8 лет лагерей. Но из ГДР прибыл Никита Хрущев, который, узнав о таком мягком приговоре пришел в бешенство. Молниеносно дело возобновили, и приговорили бизнесмена к расстрелу. Расстреляли и его ближайшего партнера по бизнесу – 24-летнего Владислава Файбишенко.



Всего в период правления Никиты Сергеевича Хрущева за экономические преступления было расстреляно более 8000 человек. Во времена Брежнева к «цеховикам» относились более лояльно, но это по-прежнему был полулегальный бизнес. И только новая экономическая политика начала 90-х позволила таким предпринимателям выйти из подполья, как об этом и мечтал Александр Иванович Корейко.

Первым легальным советским миллионером принято считать Артёма Тарасова, который в 1989 году получил из прибыли своего кооператива 3 миллиона рублей. С зарплаты он заплатил налоги и взносы в КПСС, членом которой он был. Был шок, трепет, но жизни и свободе Тарасова уже ничто не угрожало…

New Retail