Торгсин: погоня за валютой в советской Москве

За темными дверями скрывалось уникальное предприятие, позволившее СССР за счет собственных граждан добыть средства на индустриализацию.

Аббревиатуру Торгсин расшифровывают по-разному  – здесь и «торговый синдикат», и «торговля с иностранцами». Организация была создана еще в 1930 году, но первоначально не играла большой роли в системе торговли. В самом начале ее существования работники Торгсина обслуживали отправлявшихся за границу моряков и крупнейшие портовые города. Чуть позже объектом внимания Торгсина стали иностранные граждане: киоски организации появились в гостиницах «Интурист» и на пунктах пограничного контроля. В 1931 году открылся первый стационарный магазин на углу Петровки и Кузнецкого моста. Место считалось крайне удачным – в годы нэпа улица получила название «котиковой» за огромное количество дам в шубах и дорогих нарядах.


В первые месяцы своего существования Торгсин не особенно афишировал торговую деятельность среди граждан СССР, для этого развешивались специальные «отпугивающие» плакаты: «Магазин обслуживает только интуристов и транзитных пассажиров». К середине 1931 года стало понятно, что для проведения индустриализации стране нужно «золотишко», но внешние источники финансирования для СССР были закрыты. На руках у граждан даже после многочисленных изъятий времен Гражданской войны оставалось значительное количество драгоценных металлов. В этих условиях Торгсин начинает принимать монеты дореволюционной чеканки. Когда покупатель сдавал в магазин золото, он получал взамен специальную товарную книжку с обозначением суммы на счете. Потом работники Торгсина отправляли золото в Госбанк по принципу «за что купил, за то и продаю».


Получается, что новая система была всего лишь инструментом государства для выкачивания ценностей из населения. Торгсин рисовался своеобразной конторой по «абсолютно честному отъему денег у граждан» по рецепту Остапа Бендера. Купцы советского разлива достаточно плотно работали с ОГПУ, хотя первоначально представители органов госбезопасности выступали против допуска граждан в магазины Торгсина. Впрочем, у всех государственных учреждений в начале 1930-х была ясная и незамутненная цель – правдой и неправдой добыть деньги на индустриализацию. За четыре года граждане Советского Союза принесли в Торгсин около 100 тонн бытового золота, что составляло порядка 40% от уровня золотодобычи в стране за тот же период.


Со временем у населения стали принимать и серебро, и бриллианты, и даже антиквариат. Сеть торговых точек все росла и росла, к 1932 году Торгсин работал более чем в 200 городах СССР. Линейка товаров была представлена как хозяйственными изделиями, так и продуктами. Доля продовольственных сделок в структуре торговых операций составляла 50-70%, иногда доходила до 85%! При этом дорогой еды горожане покупали относительно немного – невелики показатели продаж у икры, фруктов, мяса. В начале 1930-х Советский Союз испытал несколько значительных вспышек голода, и для некоторых поход в Торгсин был всего лишь попыткой выжить и добыть необходимые продукты. «Люди понесли в Торгсин все ценное, что имели, не в обмен на икру и меха, а за ржаную муку». Интересно, что в этот период «деньги» Торгсина, талоны, достаточно часто подделывали.


Исследователь Е.Осокина, посвятившая системе Торгсина целую книгу, говорит о том, что осенью 1933 года буханка хлеба там стоила всего лишь 5 копеек, а у конкурентов цена доходила до 2 рублей 50 копеек. Другие пищевые товары стоили в 30-60 раз меньше, чем в коммерческих торговых точках. Хотя на первый взгляд «торгсиновские» ценники покажутся очень уж дешевыми, не стоит забывать, что за ними стоит настоящее золото. «Торгсиновская» копейка была полновеснее обычной, а «золотой» рубль Торгсина  только по официальному курсу превосходил советский в 6,6 раза. Курс на черном рынке иногда доходил до соотношения 1:60. В этих условиях торгсиновские цены казались завышенными. При этом Торгсин оказался дороже не только польских магазинов, но и французских.  В 1935 году наркому торговли СССР докладывали, что в Варшаве на один доллар можно купить 1,3-1,8 кг сливочного масла, в Париже – 600-750 г, а в России по курсу Торгсина только 250-400 г.


Когда к 1934-1935 гг. призрак всеобщего голода отступил, в Торгсине вновь стали преобладать покупки промышленных товаров, мехов, фотоаппаратов, пластинок. На витринах появился крепдешин, ириски, краковская колбаса. Залы  заполняли первосортными деликатесами и редкостями – из Голландии шла селедка, из Франции косметика, Персия поставляла ткани и козий пух. В каталогах присутствовали американские «Форды», английские медицинские инструменты. В наличии имелось оливковое масло, лимоны, консервы, маслины. Продавать зарубежные товары было выгодно, потому что Торгсин не платил импортную пошлину и получал иностранные запасы по закупочным ценам. Изделия из-за границы обычно продавали с наценкой в 300-500%. После повышения цен на продукты горожане стали заглядывать в торговые точки за модной обувью и промтоварным дефицитом, Торгсин стал синонимом мелкобуржуазной стихии. Магазины Торгсина рекламировали даже в США через систему Амторга. Плакаты утверждали, что здесь можно найти больше 15 000 наименований продукции, включая свежие и консервированные овощи, табак, кофе, одежду, нижнее белье.


За пять лет, с 1931 по 1936 год, Торгсин принял от населения ценностей на 278 млн рублей, а продал товаров на 275 млн рублей. Три миллиона рублей остались невостребованными, все «торгсиновские» рубли сгорели без остатка после централизованного закрытия всех магазинов. Доходы Торгсина были сравнимы с затратами на строительство и оборудование десяти крупнейших промышленных гигантов. Так, Горьковский автозавод обошелся в 43 миллиона рублей, Сталинградский тракторный в 35 миллионов, на Магнитогорский комбинат пошло 44 миллиона.


Образ Торгсина активно обыгрывался в городском фольклоре.  По Москве ходили печальные частушки о закручивании гаек  во второй половине тридцатых:

У Лукоморья дуб срубили,
Златую цепь в Торгсин снесли,
Кота в котлеты изрубили,
Русалку паспорта лишили,
А лешего сослали в Соловки.

В песне Владимира Высоцкого  сдачей драгоценных металлов государству занимается уже непосредственно кот:

Но, ученый сукин сын,
Цепь златую снес в Торгсин,
И на выручку - один - в магазин.


В фильме Григория Александрова «Веселые ребята» возникает Леночка, «дитя Торгсина». Московская сеть Торгсина насчитывала в период расцвета 38 заведений, среди них были как обычные магазины, так и образцово-показательные, рассчитанные преимущественно на иностранцев. Самым знаменитым справедливо считается Торгсин на углу Арбата и Садового кольца. Здание было построено в 1928 году по проекту известных архитекторов В.Маята и В.Олтаржевского. Магазин стал своеобразной декорацией для немаловажного отрывка из булгаковского романа «Мастер и Маргарита». Писатель описывает внутреннее устройство Торгсина на Смоленской: «Сотни штук ситцу богатейших расцветок виднелись в полочных клетках. За ними громоздились миткали и шифоны и сукна фрачные. В перспективу уходили целые штабеля коробок с обувью, и несколько гражданок сидели на низеньких стульчиках, имея правую ногу в старой, потрепанной туфле, а левую — в новой сверкающей лодочке, которой они и топали озабоченно в коврик.  Где-то в глубине за углом пели и играли патефоны». В магазин проникают Бегемот и Коровьев. О дальнейших событиях поведал заведующий Торгсином Елисеев: «3 августа 1922 г. Кот Бегемот и Коровьев Фагот пришли в Торгсин, расположенный по адресу: г. Москва, ул. Смоленская, д. 2. Вышеозначенный Кот Бегемот, подстрекаемый Коровьевым, не предъявляя чека, взял и съел 3 мандарина, 1 шоколадку, 3 селедки. В завершение своих действий Кот Бегемот облили бензином из примуса прилавок с кондитерскими изделиями, в результате чего произошел пожар. Все товароматериальные ценности Торгсина сгорели, что подтверждается актом о пожаре, а также актом ревизии товароматериальных ценностей. Вышеуказанными действиями Торгсину был причинен материальный ущерб на сумму 20000 рублей».


Исследователи отмечают, что по своей сути Торгсин был уникальным капиталистическим предприятием в стране, которая уже прочно стала на путь строительства социализма. Торгсин «…подобно философскому камню…превращал в валюту неконвертируемые рубли, черный хлеб и селедку да нехитрый ширпотреб». В сталинской России, где сажали за спекуляцию, под прикрытием государства пять лет действовала организация, исповедовавшая и применявшая рыночные методы! Торгсин был расформирован, когда выполнил свою главную цель, заключавшуюся в аккумулировании золота и валюты. Его история прекратилась в 1936 году. Остались только стихи про Лукоморье.